Исходный код Альбрехта Дюрера

Глубочайшим образом исследовав творчество основоположника современной живописи Альбрехта Дюрера, автор этого материала Владимир Иванов обнаружил целый букет неразрешимых противоречий.

Мало того, он находит правильным привлечь к расшифровке феномена Дюрера вполне современного художника с абсолютно уникальной творческой манерой Морица Эшера.

Сложив эти ингредиенты, Иванов приходит к невероятным выводам, о которых рассказывает (и показывает прикольные картинки) в нашем фильме.

Уважаемые друзья и посетители нашего портала.

Выше представлен только «трейлер» (то есть ознакомительный фрагмент) большого, насыщенного до предела уникальными данными фильма.
Чтобы посмотреть его целиком, в максимально возможном качестве и в удобное время – надо воспользоваться нашим специальным предложением!

В архиве «Закрытого клуба Тайнам Нет» мы храним десятки, если не сотни самых разнообразных материалов на все мыслимые и немыслимые темы, интересующие разумного и пытливого Зрителя.
В том числе там располагается и полная версия фильма, с трейлером которого Вы ознакомились выше.

Итак, жмите на баннер, подписывайтесь (это безопасно и быстро), и получите доступ к сокровищам человеческих знаний:

Для тех, кому скучно или недосуг самому шерстить интернет в поисках дополнительной информации – предлагаем небольшую подборку материалов, лежащих в Сети в открытом доступе:

А́льбрехт Дю́рер (нем. Albrecht Dürer, 21 мая 1471, Нюрнберг — 6 апреля 1528, Нюрнберг) — немецкий живописец и график, один из величайших мастеров западноевропейского Ренессанса[1]. Признан крупнейшим европейским мастером ксилографии[2], поднявшим её на уровень настоящего искусства[3]. Первый теоретик искусства среди североевропейских художников[4][5], автор практического руководства по изобразительному и декоративно-прикладному искусству на немецком языке, пропагандировавший необходимость разностороннего развития художников. Основоположник сравнительной антропометрии. Помимо перечисленного оставил заметный след в военно-инженерном искусстве[6]. Первый из европейских художников, написавший автобиографию.

Семья. Ранние годы. Учёба (1471—1490)

Будущий художник родился 21 мая 1471 года в Нюрнберге, в семье ювелира Альбрехта Дюрера, прибывшего в этот немецкий город из Венгрии в середине XV века, и Барбары Хольпер[de]. У Дюреров было восемнадцать детей, некоторые, как писал сам Дюрер Младший, умерли «в юности, другие, когда выросли». В 1524 году из детей Дюреров были живы только трое — Альбрехт, Ханс и Эндрес[7].

Будущий художник был третьим ребёнком и вторым сыном в семье. Его отец, Альбрехт Дюрер Старший, свою венгерскую фамилию Айтоши (венг. Ajtósi, от названия села Айтош, от слова ajtó — «дверь»[8].) буквально перевёл на немецкий как Türer; впоследствии она трансформировалась под влиянием франкского произношения и стала писаться Dürer. О своей матери Альбрехт Дюрер Младший вспоминал как о благочестивой женщине, прожившей нелёгкую жизнь. Возможно, ослабленная частыми беременностями, она много болела. Крёстным отцом Дюрера стал известный немецкий издатель Антон Кобергер[9][10].

Некоторое время Дюреры снимали половину дома (рядом с городским центральным рынком) у юриста и дипломата Иоганна Пиркгеймера. Отсюда близкое знакомство двух семей, принадлежащих к разным городским сословиям: патрициев Пиркгеймеров и ремесленников Дюреров. С сыном Иоганна, Виллибальдом, одним из самых просвещённых людей Германии, Дюрер Младший дружил всю свою жизнь. Благодаря ему художник позднее вошёл в круг гуманистов Нюрнберга, лидером которых был Пиркгеймер, и стал там своим человеком[11].

C 1477 года Альбрехт посещал латинскую школу. Поначалу отец привлекал сына к работе в ювелирной мастерской. Однако Альбрехт пожелал заниматься живописью. Старший Дюрер, несмотря на сожаление о потраченном на обучение сына времени, уступил его просьбам, и в возрасте 15 лет Альбрехт был направлен в мастерскую ведущего нюрнбергского художника того времени Михаэля Вольгемута. Об этом рассказал сам Дюрер в «Семейной хронике», созданной им в конце жизни[12], одной из первых автобиографий в истории западноевропейского искусства[K 1].

У Вольгемута Дюрер освоил не только живопись, но и гравирование по дереву. Вольгемут вместе со своим пасынком Вильгельмом Плейденвурфом выполнял гравюры для «Книги хроник» Хартмана Шеделя. В работе над самой иллюстрированной книгой XV века, какой считают специалисты «Книгу хроник», Вольгемуту помогали его ученики. Одна из гравюр для этого издания, «Танец смерти», приписывается Альбрехту Дюреру[13].

Первое путешествие. Женитьба (1490—1494)

Учёба в 1490 году по традиции завершилась странствиями[de] (нем. Wanderjahre)[K 2], во время которых подмастерье перенимал навыки у мастеров из других местностей. Ученическая поездка Дюрера продолжалась до 1494 года. Его точный маршрут неизвестен, он объездил ряд городов в Германии, Швейцарии и (по мнению некоторых исследователей) Нидерландах, продолжая совершенствоваться в изобразительном искусстве и обработке материалов[9]. В 1492 году Дюрер задержался в Эльзасе. Он не успел, как того желал, увидеться с жившим в Кольмаре Мартином Шонгауэром, художником, творчество которого сильно повлияло на юного художника, прославленным мастером гравюры на меди. Шонгауэр умер 2 февраля 1491 года. Дюрера с почётом приняли братья покойного (Каспар, Пауль, Людвиг[de]), и Альбрехт имел возможность некоторое время работать в мастерской художника. Вероятно с помощью Людвига Шонгауэра он освоил технику гравюры на меди, которой в то время занимались преимущественно ювелиры. Позднее Дюрер переехал в Базель (предположительно до начала 1494 года), бывший в то время одним из центров книгопечатания, к четвёртому брату Мартина Шонгауэра — Георгу[14].

Примерно в этот период в книгах, отпечатанных в Базеле, появляются иллюстрации в новом, несвойственном им ранее, стиле. Автор этих иллюстраций получил у историков искусства имя «мастера типографии Бергмана». После находки гравированной доски титульного листа к изданию «Писем св. Иеронима» 1492 года, подписанной на обороте именем Дюрера, работы «мастера типографии Бергмана» были атрибутированы ему[15]. В Базеле Дюрер, возможно, принял участие в создании знаменитых гравюр на дереве к «Кораблю дураков» Себастьяна Бранта (первое издание в 1494, художнику приписывается 75 гравюр для этой книги)[10]. Считается, что в Базеле Дюрер работал над гравюрами для издания комедий Теренция (осталось незаконченным, из 139 досок было обрезано всего 13), «Турнского рыцаря[en]» (45 гравюр) и молитвенника (20 гравюр)[16]. (Однако искусствовед А. Сидоров считал, что приписывать все базельские гравюры Дюреру не стоит).

Некоторое время он провёл в Страсбурге. Здесь он создал свой «Автопортрет с чертополохом» (1493) и отправил его в родной город. Возможно, этот автопортрет знаменовал собой начала нового этапа в личной жизни художника и был предназначен в подарок его невесте[17].

В 1494 году Дюрер вернулся в Нюрнберг и вскоре женился на дочери друга своего отца, медника, музыканта и механика, Агнесе Фрей[9]. Дюреры породнились с семьёй, занимавшей в Нюрнберге более высокое положение: Ханс Фрей, владелец мастерской по изготовлению точных инструментов, был членом Большого Совета города, а мать Агнес происходила из обедневшего дворянского рода[18][19]. С женитьбой повысился социальный статус Дюрера — теперь он имел право завести собственное дело. Однако сама семейная жизнь художника, по-видимому, сложилась неудачно: супруги были слишком разными людьми, сохранившиеся письма Дюрера свидетельствуют о том, что между ним и женой не было согласия. Брак был бездетным, известно, что оба брата художника: Эндрес (1484—1555), золотых дел мастер, и Ханс (1490—1538), живописец и гравёр, впоследствии придворный художник Сигизмунда I, также умерли, не оставив потомства[20].

Поездка в Италию (1494—1495)

Считается, что в 1494 году, через два месяца после женитьбы, Дюрер предпринял путешествие в Италию. В «Семейной хронике» он ничего не пишет об этой поездке. Автор монографии о Дюрере (1876), М. Таузинг, относил этот визит в Италию к 1492—1494 годам, то есть считал, что художник побывал там в ходе ученической поездки. Однако большая часть исследователей предполагает, что художник был в Италии 1494—1495 годах[21] (существует также мнение, что до 1506 года Дюрер там не бывал)[22], где, возможно, знакомится с творчеством Мантеньи, Полайоло, Лоренцо ди Креди, Джованни Беллини и других мастеров.

Подтверждение того, что Дюрер совершил путешествие в Италию в 1494—1495 годах, находят в его письме из Венеции Виллибальду Пиркгеймеру от 7 февраля 1506 года, где художник говорит о тех работах итальянцев, которые понравились ему «одиннадцать лет назад», но теперь «больше не нравятся». Сторонники версии первого путешествия в Италию обращают также внимание на воспоминания нюрнбергского юриста Кристофа Шейрля, который в своей «Книжечке в похвалу Германии» (1508) называет визит Дюрера в Италию в 1506 году «вторым»[21]. Все недатированные пейзажные зарисовки Дюрера, ставшие первыми в изобразительном искусстве Западной Европы акварелями в этом жанре, относятся сторонниками версии именно к итальянскому путешествию 1494—1495 годов[22]. Позднее Дюрер использует эти мотивы, а также этюды окрестностей Нюрнберга в своих гравюрах[23].

Начало самостоятельной работы (1495—1505)

В 1495 году Дюрер в Нюрнберге открыл собственную мастерскую и в течение последующих десяти лет создал значительную часть своих гравюр. В издании первых серий ему помогал Антон Кобергер. Так как ремёслами в Нюрнберге, в отличие от других городов, где всё было подчинено гильдиям, управлял Городской совет, мастера здесь пользовались бо́льшей свободой[K 3]. Дюрер смог испробовать новые приёмы в технике гравюры, отступая от устоявшихся норм, а также открыть продажу первых оттисков[25]. В 1495—1496 годах Дюрер занялся и гравировкой на меди.

Художник сотрудничал с такими известными мастерами, как Ханс Шойфелин, Ханс фон Кульмбах и Ханс Бальдунг Грин и выполнял гравюры для нюрнбергских издателей — Кобергера, Гольцеля, Пиндара. В 1498 году Кобергер издал «Апокалипсис». Для этой книги Дюрер выполнил 15 ксилографий, которые принесли ему европейскую известность[26]. В 1500 году типография Кобергера выпустила «Страсти св. Бригитты», для которой Дюрер создал 30 гравюр, из них лишь часть была, по обычаю того времени, цельнополосными, остальные с помощью сложной вёрстки книжной полосы были органично включены в тексты[26].

После первой поездки в Италию Дюрер благодаря своему другу Пиркгеймеру вошёл в круг нюрнбергских гуманистов. Он гравировал иллюстрации для изданных Конрадом Цельтисом «Сборника комедий и стихов» Росвиты (1501) и для его «Четырёх книг о любви» (1502). Вероятно, Дюрер восполнял пробелы в своём образовании, читая книги из богатейшего собрания Пиркгеймера. Известно, что 14 книг из его библиотеки художник украсил своими рисунками: это были труды Лукиана, Фукидида, Теофраста, Аристофана, Аристотеля («Органон», «Этика», «Политика»), комментарии Симпликия. Несомненно, что труды античных авторов, а также общение с образованнейшими людьми своего времени, позволили художнику найти новые сюжеты для своих произведений[27].

В последнее десятилетие XV века художник создал несколько живописных портретов: своего отца, торгового агента Освальда Креля (1499, Старая пинакотека, Мюнхен), саксонского курфюрста Фридриха III (1494/97) и автопортрет (1498, Прадо, Мадрид). Одной из лучших и значимых работ Дюрера в период между 1494/5 и 1505 годами (предполагаемым первым и вторым путешествиями художника в Италию) считается «Поклонение волхвов»[28][29], написанное для Фридриха III. Несколько ранее Дюрер выполнил для курфюрста Саксонии «Дрезденский алтарь» и полиптих, вероятно, с помощниками — «Семь скорбей» (около 1500).

В 1502 году умер Дюрер-старший и Альбрехт взял на себя заботы о матери и двух своих младших братьях — Эндресе и Хансе.

Венеция (1505—1507)

В 1505 году Дюрер уехал в Италию. Причина поездки неизвестна. Возможно, Дюрер хотел не только заработать, но и собирался решить дело с копированием его гравюр художником Маркантонио Раймонди. Подробности его пребывания в Венеции известны из писем (их сохранилось десять) Дюрера Виллибальду Пиркгеймеру[K 4]. В Венеции художник выполнил по заказу немецких купцов «Праздник венков из роз» (или «Праздник чёток», Прага, Национальная галерея) для церкви Сан-Бартоломео[en][30], располагавшейся у немецкого торгового дома Фондако деи Тедески[K 5]. Знакомство с венецианской школой оказало сильное влияние на живописную манеру художника, несмотря на то, что картина «Праздник венков из роз» испорчена неумелыми реставрациями, она ясно демонстрирует это. По словам самого Дюрера, эта работа заставила признать тех художников, кто считал его лишь успешным гравёром, что он также настоящий живописец.

В то время в Венеции работали такие знаменитые мастера эпохи Возрождения, как Тициан, Джорджоне (однако нет данных, что Дюрер встречался с ними), Пальма Веккио и другие. Но «наилучшим в живописи» (pest in gemell) немецкий художник считал Джованни Беллини, картины которого произвели на него впечатление невероятными силой и глубиной колорита и с которым, в отличие от других венецианских мастеров, у него установились дружеские отношения[10]. Возможно, что «Мадонна с чижиком» (картины, где рядом с Марией и младенцем представлен Иоанн Креститель, нехарактерны для германского изобразительного искусства), была выполнена Дюрером по просьбе Беллини. Есть вероятность, что и ещё одна венецианская работа Дюрера «Христос среди учителей» также предназначалась Беллини. Творчество Дюрера было высоко оценено в Венеции, а её совет предлагал художнику годовое содержание в размере 200 дукатов с тем, чтобы он задержался[K 6].

Дюрер побывал в Болонье, городе, знаменитом своим университетом, где надеялся раскрыть в общении с местными учёными секреты перспективы. Предположительно он собирался встретиться либо с математиком Лукой Пачоли, либо с архитектором Донато Браманте, либо со Сципионом Дель Ферро. Потом он намеревался посетить Падую, чтобы встретиться с Мантеньей[K 7], но получил известие о его смерти, и свидание не состоялось, о чём Дюрер впоследствии очень сожалел[10]. Исследователи, основываясь на анализе картин Дюрера, считают, что художник ездил в Рим: в то время предполагалась, что туда прибудет император Максимилиан. С апреля по август 1506 года переписка с Пиркгеймером не велась, возможно, что тогда Дюрер находился в Тироле[31].

Италию Дюрер покинул в 1507 году, и, видимо, неохотно: в одном из последних венецианских писем Пиркгеймеру он замечает: «Здесь [в Венеции] я — господин, в то время как дома — всего лишь паразит». Биографы Дюрера дают разные объяснения этим словам: одни считают, что так он обозначил разницу в отношении к художнику в Италии и в его родном Нюрнберге, другие видят в них отражение его сложных семейных отношений[32].

Нюрнберг (1507—1520)

В 1509 году Дюрер был избран названным членом Большого совета Нюрнберга[K 8], возможно, что в этом качестве он принимал участие в художественных проектах города. В этом же году он купил дом в Циссельгассе (ныне Дом-музей Дюрера)[33].

В 1511 году Дюрер по заказу нюрнбергского купца Маттиаса Ландауэра написал алтарь «Поклонение Святой Троице» («Алтарь Ландауэра», Музей истории искусств, Вена)[34]. Иконографическую программу алтаря, состоявшего из картины и деревянной резной рамы, выполненной неизвестным нюрнбергским мастером, в верхней части которой была вырезана сцена Страшного суда, разработал Дюрер. В её основу был положен трактат Августина «О граде Божьем»[K 9]. Несмотря на свой успех и упрочившуюся славу, художник тем не менее осознаёт, что не в состоянии изменить отношение своих заказчиков, считавших, по укоренившейся в Германии традиции, живописца всего лишь ремесленником. Так, судя по письмам к Якобу Геллеру[de], для которого Дюрер писал алтарный образ «Вознесение Марии», этот франкфуртский купец был недоволен увеличением сроков работы, и художнику пришлось объяснять, что произведение высокого качества, в отличие от рядовых картин, требует бо́льшего времени для исполнения. Геллер в итоге остался доволен работой, но вознаграждение, полученное за неё Дюрером, едва покрыло стоимость затраченных материалов[10][36].

Дюрер сосредоточил свои усилия на достижении высочайшего мастерства в гравировании, видя в этом более надёжный путь к признанию и материальному благополучию[30][10]. Ещё до поездки в Венецию основной доход Дюрера составляли средства, вырученные от продажи гравюр. Реализацией занимались мать и жена художника на ярмарках в Нюрнберге, Аугсбурге и Франкфурте-на-Майне[K 10]. В другие города и страны гравюры Дюрера отправлялись вместе с товарами купцов Имгофов[K 11] и Тухеров[10].

С 1507 по 1512 год Дюрер выполняет множество гравюр на заказ, а также серии религиозных гравюр («Жизнь Марии»[K 12], «Большие страсти»[K 13], «Малые страсти», «Страсти на меди»), предназначенные для продажи. В 1515—1518 годах Дюрер пробует работать в новой на то время технике — офорте (сохранились шесть)[37]. Так как в то время ещё не были известны кислоты для травления меди, Дюрер выполнял офорты на железных досках. Несколько ранее, в 1512 году, Дюрер выполнил «сухой иглой» три гравюры, но более не обращался к этому виду графики[38].

Летом 1518 года Дюрер представлял город Нюрнберг на рейхстаге в Аугсбурге, где выполнил графические портреты Максимилиана I, Альбрехта Бранденбургского, живописный — Якоба Фуггера и других знаменитых участников съезда.

Работы для Максимилиана I

С 1512 года главным покровителем художника становится император Максимилиан I. Став к тому времени известным мастером гравюры, Дюрер вместе с учениками своей мастерской принял участие в работе над заказом императора: «Триумфальной аркой», монументальной ксилографией (3,5 м х 3 м), составленной из оттисков со 192 досок[33]. Грандиозная композиция, задуманная и осуществлённая в честь Максимилиана, предназначалась для украшения стены. Образцом для неё послужили древнеримские триумфальные арки. В разработке этого проекта принимали участие Пиркгеймер и Иоганн Стабий (идея и символика), придворный художник Йорг Кёльдерер, гравёр Иероним Андреа[39]. В дополнение к «Триумфальной арке» Марксом Трайтцзаурвайном был разработан проект гравюры «Триумфальная процессия», ксилографии для него выполняли Дюрер совместно с Альбрехтом Альтдорфером и Гансом Шпрингинклее[en][K 14].

В 1513 году художник вместе с другими ведущими немецкими мастерами принял участие в иллюстрировании (рисунки пером) одного из пяти экземпляров «Молитвенника императора Максимилиана». Финансовые трудности, постоянно испытываемые императором, не позволили ему вовремя расплатиться с Дюрером. Максимилиан предложил художнику освобождение от городских налогов, однако против этого выступил Совет Нюрнберга. Также Дюрер получил от Максимилиана грамоту (Freibrief), защищавшую от копирования его гравюры на дереве и меди. В 1515 году, по ходатайству Дюрера, император назначил ему пожизненную пенсию в размере 100 гульденов в год, из сумм, вносимых городом Нюрнбергом в императорскую казну[10].

Дюрер и Реформация

В 1517 году Дюрер примкнул к кружку нюрнбергских реформаторов, во главе которых стояли викарий августинцев Иоганн Штаупитц и его соратник Венцеслав Линк[10]. Знакомство с сочинениями Мартина Лютера, которые, по словам художника, «очень ему помогли» (der mir aus großen engsten geholfen hat)[40], вероятно, произошло около 1518 года. Художник поддерживал отношения с видными деятелями Реформации: Цвингли (учением которого на некоторое время увлёкся), Карлштадтом, Меланхтоном, Николасом Кратцером[de]. Уже после смерти Дюрера Пиркгеймер, вспоминая своего друга, отзывался о нём как о «добром лютеранине»[10][K 15]. В начале 1518 года Дюрер послал Лютеру свои гравюры, художник надеялся выгравировать его портрет, однако их личная встреча так и не состоялась. В 1521 году, когда распространился ложный слух о том, что Лютер после Вормского рейхстага был схвачен, Дюрер записал в своём «Дневнике путешествия в Нидерланды»: «О Боже, если Лютер мёртв, кто отныне будет так ясно излагать нам святое евангелие?»

Религиозные и политические потрясения коснулись ближайших сотрудников художника. В начале 1525 года три его ученика — братья Ганс Себальд и Бартель Бехамы и Георг Пенц — были обвинены в безбожии и изгнаны из Нюрнберга, а один из лучших резчиков, работавших с Дюрером, Иероним Андреа[en], за связь с восставшими крестьянами был заключён в тюрьму. Однако так и не известно, как воспринял Дюрер процесс «трёх безбожных художников» и арест Андреа[10][41].

В поздних работах Дюрера некоторые исследователи находят сочувствие протестантизму. Например, в гравюре «Тайная вечеря» (1523) включение в композицию Евхаристической чаши считается выражением солидарности с каликстинцами[42], хотя эта интерпретация была подвергнута сомнению[43].

Дюрер разделял взгляды «иконоборцев», выступавших против обожествления «чудотворных» изображений, однако, как явствует из «Посвящения Пиркгеймеру» в трактате «Руководство к измерению…», не настаивал на том, чтобы произведения искусства были удалены из церквей[10]. Задержка выпуска гравюры «Святой Филипп», законченной в 1523 году, но отпечатанной только в 1526 году, возможно, произошла из-за сомнений, испытываемых Дюрером в отношении изображений святых; даже если Дюрер не был иконоборцем, роль искусства в религии в последние годы жизни он подверг переоценке[44].

Поездка в Нидерланды (1520—1521)

В 1520 году художник, уже обретший европейскую славу, вместе с женой предпринимает путешествие в Нидерланды. Со смертью своего покровителя, императора Максимилиана, Дюрер лишился годовой пенсии: нюрнбергский Совет отказался без указания нового императора продолжать выплату. Главной (но не единственной) целью Дюрера была встреча с Карлом V, коронация которого должна была состояться в Нидерландах.

«Дневник путешествия в Нидерланды» Дюрера по форме является приходно-расходной книгой, однако он даёт яркую и полную картину этой поездки. Художник фиксирует всё, что привлекает его внимание, описывает произведения искусства и достопримечательности, которые ему довелось увидеть, обычаи и нравы местного населения, отмечает имена тех, с кем познакомился в это время. Дюрер познакомился с работами знаменитых нидерландских художников: Хуберта и Яна ван Эйков (Гентский алтарь), Рогира ван дер Вейдена, Хуго ван дер Гуса, Дирка Боутса, Мемлинга.

Путешествие началось 12 июня, путь Дюреров пролегал через Бамберг, Франкфурт, Кёльн в Антверпен и другие нидерландские города. Художник активно работал в жанре графического портрета, встречался с местными мастерами и даже помогал им в работе над триумфальной аркой для торжественного въезда императора Карла. В Нидерландах Дюрер, знаменитый художник, был всюду желанным гостем. По его словам[K 16] магистрат Антверпена, надеясь удержать художника в городе, предлагал ему годовое содержание в размере 300 гульденов, дом в подарок, поддержку и, кроме того, уплату всех его налогов. Аристократия, послы иностранных государств, учёные, в том числе Эразм Роттердамский[K 17], составляли круг общения Дюрера в Нидерландах[10].

4 октября 1520 года Карл V подтвердил право Дюрера на пенсию в 100 гульденов в год. Записи в «Дневнике» на этом заканчиваются. 12 июля 1521 года Дюреры отправились в Нюрнберг. Обратный путь, судя по зарисовкам в путевом альбоме, художник проделал по Рейну и Майну[10].

Последние годы (1521—1528)

В конце жизни Дюрер много работал как живописец, в этот период им созданы самые глубокие произведения, в которых проявляется знакомство с нидерландским искусством. Одна из важнейших картин последних лет — диптих «Четыре апостола», который художник преподнёс городскому Совету в 1526 году. Среди исследователей творчества Дюрера существуют разногласия в толковании этого диптиха — некоторые, вслед за каллиграфом Иоганном Нейдёрфером[de][K 18], выполнившим по заданию художника надписи на картине (цитаты из Библии в переводе Лютера), видят в «Четырёх апостолах» лишь изображения четырёх темпераментов[10], другие — отклик мастера на события (религиозные разногласия, крестьянская война), потрясшие Германию и отражение идеи «несоответствия гуманистической утопии и реальности»[46].

В Нидерландах Дюрер стал жертвой неизвестной болезни (возможно, малярии), от приступов которой страдал до конца жизни[47]. Симптомы заболевания — в том числе сильное увеличение селезёнки — он сообщил в письме своему врачу. Дюрер нарисовал себя, указывающего на селезёнку, в пояснении к рисунку он написал: «Там, где жёлтое пятно, и на что я указываю пальцем, там у меня болит».

До последних дней Дюрер готовил к печати свой теоретический трактат о пропорциях. Скончался Альбрехт Дюрер 6 апреля 1528 года у себя на родине в Нюрнберге[45].

Личность

По словам Иоахима Камерария, внешний облик Дюрера соответствовал его «благородному духу». Он был приятным собеседником, с речью «сладостной и остроумной». Все знавшие художника считали его достойным, «превосходнейшим» человеком, он стремился к добродетели, но не был ни мрачным, ни высокомерным. Дюрер умел наслаждаться жизнью «и даже в старости пользовался благами музыки и гимнастики в той мере, в какой они доступны этому возрасту»[48].

Творчество

Живопись

С детства мечтавший заниматься живописью, Альбрехт настоял на том, чтобы отец отдал его в обучение художнику. После первого путешествия в Италию он ещё не вполне воспринял достижения итальянских мастеров, но в его работах уже чувствуется художник, который мыслит нестандартно, всегда готов к поиску. Звание мастера (а с ним и право открыть собственную мастерскую) Дюрер получил, вероятно, выполнив росписи на «греческий манер» в доме нюрнбергского горожанина Зебальда Шрейера[49]. На молодого художника обратил внимание Фридрих Мудрый, поручивший ему, кроме прочего, написать свой портрет. Вслед за курфюрстом Саксонским иметь свои изображения пожелали и нюрнбергские патриции — на рубеже веков Дюрер много работал в портретном жанре. Здесь Дюрер продолжал традицию, сложившуюся в живописи Северной Европы: модель представляется в трёхчетвертном развороте на фоне пейзажа, все детали изображены очень тщательно и реалистично.

После выхода в свет «Апокалипсиса» Дюрер прославился в Европе как мастер гравюры, и лишь во время второго пребывания в Италии получил за рубежом признание как живописец. В 1505 году Якоб Вимпфелинг в своей «Немецкой истории» писал, что картины Дюрера ценятся в Италии «…столь же высоко, как картины Паррасия и Апеллеса». Работы, выполненные после поездки в Венецию, демонстрируют успехи Дюрера в решении задач изображения тела человека, в том числе обнажённого, сложных ракурсов, персонажей в движении. Исчезает свойственная его ранним произведениям готическая угловатость. Художник сделал ставку на исполнение амбициозных живописных проектов, принимая заказы на многофигурные алтарные образы. Произведения 1507—1511 годов отличаются уравновешенностью композиции, строгой симметрией, «некоторой рассудочностью», суховатостью манеры изображения. В отличие от своих венецианских работ, Дюрер не стремился передать эффекты световоздушной среды, работал с локальными цветами, возможно, уступая консервативным вкусам заказчиков[50]. Принятый императором Максимилианом на службу, он получил некоторую материальную независимость и, оставив на время живопись, обратился к научным исследованиям и гравюрным работам.

Автопортреты

С именем Дюрера связано становление североевропейского автопортрета как самостоятельного жанра. Один из лучших портретистов своего времени, он высоко ставил живопись за то, что она позволяла сохранить образ конкретного человека для будущих поколений[10]. Биографы отмечают, что, обладая привлекательной внешностью, Дюрер особенно любил изображать себя в молодости и воспроизводил свой облик не без «тщеславного желания понравиться зрителю»[51]. Живописный автопортрет для Дюрера — средство подчеркнуть свой статус и веха, отмечающая определённый этап его жизни. Здесь он предстаёт человеком, стоящим по интеллектуальному и духовному развитию выше того уровня, который был определён его сословным положением, что было нехарактерно для автопортретов художников той эпохи[52]. Кроме того, он ещё раз утверждал высокую значимость изобразительного искусства (несправедливо, как он считал, исключённого из числа «семи свободных искусств») в то время, когда в Германии оно ещё причислялось к ремеслу.

Рисунки

Сохранилось около тысячи (Джулия Бартрум говорит о 970[45]) рисунков Дюрера: пейзажи, портреты, зарисовки людей, животных и растений. Свидетельством того, как бережно относился художник к рисунку, является тот факт, что сохранились даже его ученические работы. Графическое наследие Дюрера, одно из крупнейших в истории европейского искусства, по объёму и значению стоит в одном ряду с графикой да Винчи и Рембрандта. Свободный от произвола заказчика и своего стремления к абсолюту, вносившего долю холодности в его живописные произведения, художник наиболее полно раскрывался как творец именно в рисунке[53].

Дюрер неустанно упражнялся в компоновке, обобщении частностей, построении пространства. Его анималистические и ботанические рисунки отличает высокое мастерство исполнения, наблюдательность, верность передачи природных форм, свойственные учёному-натуралисту. Большая их часть тщательно проработана и представляет собой законченные произведения, тем не менее, по обычаю художников того времени, они служили вспомогательным материалом: все свои штудии Дюрер использовал в гравюрах и картинах, неоднократно повторяя мотивы графических работ в крупных произведениях[54]. В то же время ещё Г. Вёльфлин отмечал, что Дюрер почти ничего не перенёс из подлинно новаторских находок, сделанных им в пейзажной акварели, в свои живописные работы[55].

Графика Дюрера выполнена различными материалами, часто он использовал их в комбинации. Он стал одним из первых немецких художников, работавших кистью белилами по цветной бумаге, популяризировав эту итальянскую традицию[56].

Гравюры

Альбрехт Дюрер создал 374 ксилогравюры и 83 гравюры на меди[57]. Печатная графика стала для него верным средством заработка. Кроме того, не связанный требованиями, которые предъявляли заказчики живописных произведений, Дюрер мог свободно воплотить все свои замыслы именно в гравюре. В ней, в отличие от живописи, раньше появились и легче приживались новые жанры. Для художника она была не только средством тиражирования произведений и иллюстрирования книг, доступной широким слоям населения, но и самостоятельной отраслью изобразительного искусства. Помимо традиционных библейских и новых античных, Дюрер разрабатывал в гравюре и бытовые сюжеты[10].

Дюрер стал первым немецким художником, кто работал одновременно в обоих видах гравюры — на дереве и на меди. Необычайной выразительности он достиг в ксилографии, реформировав традиционную манеру работы и использовав технические приёмы, сложившиеся в гравюре на металле. До Дюрера в ксилографии господствовал контурный рисунок, он же передавал форму предметов, объём и светотень с помощью разнообразных штрихов, всё это усложняло задачу резчика. Дюрер имел возможность пользоваться услугами лучших резчиков Нюрнберга, а по мнению части исследователей, некоторые гравюры он резал сам[58]. В конце 1490-х годов Дюрер создал ряд превосходных ксилографий, в том числе один из своих шедевров — серию из пятнадцати гравюр на дереве «Апокалипсис» (1498), воплощение эсхатологических переживаний конца века, в которой удачно сочетала позднеготический художественный язык и стилистику итальянского Возрождения[26].

Со временем страстные образы в творчестве Дюрера сменяются спокойным повествованием: экспрессия, резкие контрасты уступают плавным переходам, достигаемым более плотной штриховкой. Действие разворачивается в пространстве, построенном с соблюдением законов перспективы, такова, например, серия гравюр «Жизнь Марии». Художник изобразил типичных представителей городской среды, в «Жизни Марии» любовно переданы многочисленные бытовые подробности, всё это делало произведение ближе к зрителю, заинтересовывало его; серия была очень популярна у современников[59][60]. Под влиянием произведений Дюрера, ставших образцом для современных ему художников, многие немецкие мастера обратились к искусству ксилографии[61].

Шедевром резцовой гравюры на металле в исполнении Дюрера считается гравюра «Адам и Ева» (1504), работая над которой художник использовал рисунки с античных статуй Аполлона и Венеры[62]. В 1513—1514 годах Дюрер создал три графических листа, шедевры резцовой гравюры, вошедшие в историю искусства под названием «Мастерские гравюры»: «Рыцарь, смерть и дьявол», «Святой Иероним в келье» и «Меланхолия». Объединяет эти произведения, не связанные между собой единым сюжетом, близкие размеры, виртуозное исполнение и то, что до настоящего времени они представляют загадку для искусствоведов, предлагающих для них самые различные толкования.

В своём диалоге «О правильном произношении в греческом и латинском языках» Эразм Роттердамский напоминает, что Дюрера часто сравнивают с Апеллесом, но у последнего были краски:

«Дюреру же можно удивляться ещё и в другом отношении, ибо чего только не может он выразить в одном цвете, то есть чёрными штрихами? Тень, свет, блеск, выступы и углубления благодаря чему каждая вещь предстаёт перед взором зрителя не одной только своею гранью»[63].

Как художник эстампа Дюрер оказал сильнейшее влияние на всех современных мастеров, а также мастеров последующих поколений. Его работы копировались, мотивы и сюжеты, композиционные находки Дюрера широко использовались другими гравёрами. Ещё при жизни он столкнулся с подделкой своей печатной графики и был вынужден обратиться в Нюрнбергский городской совет за помощью. 3 января 1512 года Дюрер получил привилегии на издание своих гравюр, фальсификаторам его произведений грозило наказание[64].

Экслибрисы

В первые годы XVI века художник занялся изготовлением печатных книжных знаков, всего известно 20 экслибрисов авторства Дюрера, из них — 7 в проекте и 13 готовых. Первый экслибрис Дюрер делал для своего друга, литератора и библиофила Виллибальда Пиркгеймера, работа не была завершена, эскиз в настоящее время хранится в библиотеке Варшавского университета. Знаменитым стал второй (тиражированный) экслибрис Пиркгеймера — геральдический знак с девизом в центральном поле «Себе и друзьям» (девиз, который впоследствии использовали многие библиофилы). Собственный экслибрис с гербом Дюреров художник выполнил в 1523 году[65]. Изображение открытой двери на щите указывает на фамилию «Дюрер». Орлиные крылья и чёрная кожа мужчины — символы, часто встречающиеся в южнонемецкой геральдике; они использовались также нюрнбергской семьёй матери Дюрера, Барбары Хольпер. Дюрер был первым художником, который создал и использовал свой герб и знаменитую монограмму (большая буква A и вписанная в неё D), впоследствии у него появилось в этом множество подражателей[66].

Витражи

Неизвестно, принимал ли Дюрер личное участие в работах по стеклу. Он оставил весомый вклад в витражное дело как дизайнер: по его схемам и наброскам создавали витражи другие стекольщики. Предположительно, он ознакомился с витражным делом ещё у Михаэля Вольгемута. Учитель Дюрера руководил мастерской, доставшейся ему после женитьбы на вдове Ганса Плейденвурфа, занимавшегося также и витражами[67].

Незадолго до начала обучения Дюрера (1486) в мастерской был выполнен один из крупнейших витражных заказов в Нюрнберге: оформление церкви Святого Лаврентия. Одним из наилучших образцов работы мастерской Вольгемута может считаться окно Конхофера, оплаченное Конрадом Конхофером в 1479 году для установки в крытой галерее хоров. Оно включает в себя 36 отдельных композиций, изображающих святых и сцены из легенды про четырнадцать святых помощников. Однако работы Дюрера ближе по композиции к другому витражу — одному из так называемых Страсбургских окон (нем. Stroßpurg finster) работы страсбургского мастера Петера Хеммеля фон Андлау[de] и его коллег по гильдии, заказанного Питером Фолкамером для хоров церкви Святого Лаврентия. Оно изображает древо Иессея, по разные стороны которого изображены мученичество Св. Себастьяна и битва Св. Георгия с драконом. Каждая из этих сцен занимает более четырёх панелей и украшена пейзажем на заднем плане. Сам Дюрер тесно сотрудничал с мастерской Фейта Хиршфогеля[de] (1461—1525), обучавшегося у страсбургских мастеров[68].

Первым эскизом витража, выполненным Дюрером, считается «Святой Георгий, убивающий дракона», нарисованный между 1496 и 1498 годами. Соответствующий витраж не дошёл до наших дней и неизвестно, существовал ли он вообще. Следующая его работа, витраж высотой более 3-х метров — Моисей, получающий десять заповедей — была реализована в стекле в мастерской Хиршфогеля в 1500 году для церкви Святого Якоба в Штраубинге[de]. Обе этих работы объединяет выход за пределы традиционной компоновки витража из множества отдельных композиций. Заказчики обеих работ неизвестны, дарственная надпись на витраже с Моисеем была удалена в поздние времена. Предположительно, сохранившийся витраж был выкуплен семейством Хаберкоферов из Штраубинга, которые в прошлом уже делали заказы у Плейденвурфа[69].

Сохранилось одиннадцать из, по крайней мере, двадцати шести рисунков для «Бенедиктинской серии», выполненной по заказу бенедиктинского монастыря Св. Эгидия (витражи, восхищавшие Якоба Лохера[de], были разрушены во время пожара в 1696 году)[70].

По эскизу Дюрера выполнен парный витраж, заказанный для оформления дома известного нюрнбергского гуманиста Сикста Тухера[de] (нем. Sixtus Tucher), ставшего настоятелем церкви Святого Лаврентия в 1496 году. На левой панели изображена смерть в виде всадника с луком, целящаяся в настоятеля, изображенного на правой панели. На панелях присутствуют эпиграммы, написанные Тухером о вере в победу христианина над смертью[71].

Так называемое Бамбергское окно отличается от других Дюреровских витражей, являясь явной данью традициям поздней готики. Оно состоит из шестнадцати блоков, каждый из которых представляет собой отдельную композицию. Дюрер создал изображения четырёх бамбергских епископов, святых Килиана, Петра, Павла и Георгия, а также императорской четы Генриха и Кунигунды в окружении гербов. Стиль завершённого витража контрастирует с общей композицией, что указывает на работу разных стекольщиков над одной концепцией. Любой витраж всегда плод совместных усилий художника-дизайнера и стекольщика, которому часто приходилось выполнять повторный рисунок в полный размер будущего окна перед началом работы. Отличием витража в Бамберге является изначальная прорисовка Дюрером композиции в полный размер, о чём свидетельствует сохранившийся эскиз фигуры Святого Петра[72].

Дюрер — учёный и теоретик

Математика

Дюрер заслужил широкую известность как математик, прежде всего, геометр (в то время немецкие учёные почти не занимались решением геометрических задач), изучавший теорию перспективы, построения геометрических фигур и разработку шрифтов. Полученные им результаты высоко оценивались в трудах последующих веков, а во второй половине XIX века был сделан их научный анализ. По словам Иоганна Ламберта, более поздние труды по теории перспективы не достигли дюреровских высот. В истории математики Дюрер ставится в один ряд с известными учёными своего времени и считается одним из основателей теории кривых и начертательной геометрии[73].

Дюрер не учился в университете. Его первоначальные познания в математике, возможно, были ограничены знакомством с «Бамбергской арифметикой» или «Быстрым и красивым счётом для купечества». Известно, что во втором итальянском путешествии он приобрёл «Начала» Евклида — эта работа лежала в основе университетского курса геометрии. «Начала» были детально изучены художником, однако, не без проблем: вероятно, Дюреру не хватало познаний в латыни, и он обращался за помощью к Николасу Кратцеру, который переводил книгу Евклида на немецкий язык. Дюрер читал также «Десять книг о зодчестве» Витрувия, работы Архимеда и других античных авторов, чему способствовали знакомства, завязанные во время итальянских путешествий и дружба с немецкими гуманистами (в частности, Пиркгеймер и Шедель обладали богатыми библиотеками, к которым Дюрер имел доступ). Знания, почерпнутые у Витрувия, были использованы для изображения человеческого тела, архитектурных элементов и орнаментов, в трудах по фортификации. Он интересовался также трудами современников, в частности Альберти и Пачоли, переписывался с Вернером[en], Черте[de] и другими известными математиками и инженерами того времени[74].

Магический квадрат Дюрера

Дюрер составил[75] так называемый магический квадрат[K 19], изображённый на одной из самых совершенных[76] его гравюр — «Меланхолии». Заслуга Дюрера заключается в том, что он сумел так расположить чи́сла от 1 до 16, что сумма 34 получается не только при их сложении по вертикали, горизонтали и диагонали, но и во всех четырёх четвертях, в центральном четырёхугольнике и даже при сложении чисел из четырёх угловых клеток. Сумма любой пары симметрично расположенных относительно центра квадрата чисел равна 17. Дюрер нашёл место в таблице и для года создания гравюры «Меланхолия» (1514)[77].

«Магический квадрат» Дюрера остаётся сложной загадкой. Если рассматривать средние квадраты первой вертикали, бросается в глаза, что в них внесены изменения — цифры исправлены: 6 исправлена на 5, а 9 получена из 5. Несомненно, Дюрер не случайно обогатил свой «магический квадрат» такими деталями, которые нельзя не заметить.

Звездная и географическая карты Дюрера

В 1515 году Дюрер выполнил три знаменитые гравюры на дереве, с изображением карт южного и северного полушарий звёздного неба и восточного полушария Земли. Эти произведения искусства являются одновременно ценнейшими памятниками науки. Работа над гравюрами проходила совместно с видными немецкими учёными Иоганном Стабием, который был инициатором проекта, и Конрадом Хейнфогелем (нем. Konrad Heinfogel)[78].

На географической карте Дюрера, также выполненной в сотрудничестве со Стабием и Хейнфогелем, изображён «Старый Свет» — Европа, Азия и Африка, то есть те же области, которые были картографированы Птолемеем[79].

Теоретические работы

С 1507 года художник начал работу над созданием учебника живописи. В сохранившихся рукописях остался план этого труда, судя по нему, Дюрер намеревался написать книгу, по полноте охвата проблем, стоящих перед живописцем, не имевшую аналогов. Возможно, именно из-за своей обширности, замысел так и не был воплощён в жизнь, тем не менее, Дюрер создал несколько трактатов, которые стали первыми на севере Европы работами, посвящёнными теоретическому систематизированию знаний об искусстве. Помощь в работе над этими книгами оказали друзья художника из числа учёных.

«Руководство к измерению циркулем и линейкой»

Дюреровский труд «Руководство к измерению циркулем и линейкой»[K 20], впервые вышедший из печати в 1525 году, предназначался автором в первую очередь для художников. «Руководство…» впоследствии переводилось на латинский язык и выдержало многочисленные издания в течение последующих столетий. Его важной особенностью было использование разговорного немецкого языка, а не латыни: таким образом, оно стало первым учебником геометрии на немецком языке, а введённая Дюрером терминология положена в основу современной[80].

«Руководство…» состоит из четырёх книг, которые обобщают достижения античности и средневековья (иногда Дюрер ссылается на неопределённых предшественников или упоминает ремесленников, использующих те или иные приёмы), а также включают личные открытия Дюрера. В первой даются определения простейших геометрических понятий в планиметрии и стереометрии и рассматриваются задачи на построение, связанные с окружностями и отрезками. Во второй книге обсуждаются методы построения правильных многоугольников точными методами и приближенными для тех фигур, точное построение которых только с помощью циркуля и линейки невозможно. Впоследствии Кеплер опирался на них в своих работах. Третья книга представляет руководство по использованию астролябии и якобштаба, рассматриваются солнечные часы. В заключении третьей книги трактата Дюрер коснулся вопроса надписей на архитектурных сооружениях, а также подробно и в то же время доступно описал построение шрифтов: капитального латинского (антиквы), получившего наименование «шрифт Дюрера» и готического[K 21]. В четвёртой книге излагаются начала теории перспективы, к которой Дюрер проявлял особый интерес[81]. Дюрером впервые была решена задача изображения трёхмерной фигуры на плоскости: было предложено применять ортогональное проектирование на три взаимно перпендикулярные плоскости, как это делается в современном черчении. Ссылаясь на «древних», Дюрер строил кривые второго порядка как конические сечения[82].

«Четыре книги о пропорциях»

Ещё в 1500 году венецианский художник Якопо Барбари, работавший в то время в Нюрнберге, по словам Дюрера, показал ему фигуры, нарисованные при помощи измерений, однако не пожелал объяснить способа их создания[K 22]. Дюрер начал собственные исследования, которые продолжал до конца жизни. Серия многочисленных рисунков показывает его опыты в построении человеческой фигуры, занимался он также изучением пропорций лошади. Вначале Дюрер использовал указания Барбари и Витрувия в комплексе с принятым в средневековье построением человеческого тела на основе геометрических фигур (позднее он отказался от сочетания этих методов). Так, на обороте рисунка «Адам» (1507, Альбертина, Вена) изображена фигура человека, созданная с помощью дуг, окружности, квадратов. Один из результатов исследований художником строения тела человека — известная гравюра «Адам и Ева» (1504). Более ранняя «Немезида» демонстрирует тип женщины, далёкой от классических канонов красоты[86][10], её фигура, тем не менее, судя по подготовительному рисунку (1501—1502, Британский музей, Лондон), создана в соответствии с рекомендациями Витрувия — полный рост человека равен восьми головам.

Известен план более краткого варианта книги, в котором Дюрер собирался рассмотреть пропорции человеческого тела, животного (лошади)[K 23] и ряд вопросов, имевших прямое отношение к работе художника. В 1512—1513 годах и этот план был им пересмотрен: Дюрер решил начать с описания пропорций человека, а позднее перейти к «другим вещам». Свой труд он завершил лишь в последние годы жизни, а в свет «Четыре книги о пропорциях» (нем. Vier Bücher von Menschlicher Proportion) вышли уже после смерти художника.

В первую книгу автор включил обмеры пяти человеческих фигур при помощи делителя. Во второй книге, вслед за Альберти, для измерения человеческой фигуры Дюрер использует шкалу, подобную так называемой «эксемпеде Альберти». Однако, в отличие от Альберти, Дюрер обмеряет не фигуру, близкую к идеальной, а различные её варианты (всего восемь). В третьей книге трактата он описывает способы построения реальной фигуры человека с применением искажений пропорций. Завершает третью книгу «Эстетический экскурс», в котором художник раскрывает свои художественные принципы[10].

Часть других разделов краткого плана (проблемы изображения архитектуры, перспективы и светотени) вошла в трактат «Руководство к измерению циркулем и линейкой» (нем. Vnderweysung der messung mit dem zirckel vnd richtscheyt, издан в 1525 году, второе издание с поправками и дополнениями Дюрера вышло в 1538)[45][10].

Фортификация

В последние годы жизни Альбрехт Дюрер уделял много внимания усовершенствованию оборонительных укреплений, что было вызвано развитием огнестрельного оружия, в результате которого многие средневековые сооружения стали неэффективными. В своем труде «Руководство к укреплению городов, замков и теснин», выпущенном в 1527 году, Дюрер описывает, в частности, принципиально новый тип укреплений, который он назвал бастея. Создание новой теории фортификации, по словам самого Дюрера, было обусловлено его заботой о защите населения «от насилий и несправедливых притеснений». По мнению Дюрера, сооружение укреплений даст работу обездоленным и спасёт их от голода и нищеты. В то же время он отмечал, что главное в обороне — стойкость защитников[10].

Наследие и влияние

Через мастерскую Дюрера прошли все сколько-нибудь значительные местные художники (самым выдающимся из его учеников стал Ганс Бальдунг Грин). Однако ни один из них не стал таким многогранным мастером, как сам учитель, признанный современными исследователями настоящим универсальным человеком, «северным Леонардо да Винчи». Тем не менее, каждый из учеников Дюрера продолжил одно из направлений изобразительного искусства, в которых работал последний.

В области печатной графики Дюрер не знал себе равных. Его новаторские приёмы в ксилографии приблизили по средствам художественной выразительности этот вид гравюры к гравюре на металле. Гравюры Дюрера имели широкое распространение и создали художнику уже при жизни общеевропейскую известность. Вместе с тем, как отмечает Ф. Дзери, точные границы, в которых имели хождение эстампы Дюрера, в настоящее время определить невозможно, поэтому невозможно понять истинный масштаб его влияния на развитие изобразительного искусства того времени.

Память

В честь Дюрера и Пиркгеймера на площади Максплатц в Нюрнберге в 1821 году по проекту архитектора Хайделофа[de] был возведён фонтан[de][87]. К 400-летию со дня смерти Дюрера немецким медальером Фридрихом-Вильгельмом Хёрнляйном была изготовлена памятная медаль[88]. Нюрнбергский Дом Дюрера в Циссельгассе (сейчас — улица Альбрехта Дюрера, 39), где он жил и работал с 1509 года до своей смерти, был приобретён городом в 1826 году. Первоначально в нём была оборудована мемориальная комната художника. В 1871 году, к его юбилею, дом был передан Обществу дома Альбрехта Дюрера, с этого времени в нём работает музей. Во время Второй мировой войны дом сильно пострадал, но был восстановлен. В музее экспонируются копии важнейших произведений художника. Начало этому собранию было положено в 1627 году, когда Нюрнберг безуспешно предлагал баварскому курфюрсту Максимилиану копию «Четырёх апостолов» взамен подлинника, хранившегося в его мюнхенской коллекции. Впоследствии коллекция пополнилась и другими копиями картин Дюрера. Здесь же хранится Графическое собрание города. В Доме Дюрера также проходят временные выставки оригинальных работ художника[89]. Площадь Тиргертнерторплатц, рядом с которой он расположен, носит неофициальное название «площадь Дюрера».

Рядом с Кьюзой, на том месте, откуда художник в 1494 году рисовал панораму города, установлен Камень Дюрера. Рисунок с видом на Кьюзу был использован позднее в гравюре «Немезида» (ок. 1501). Во Франкфурте-на-Майне установлена статуя Карла Великого, созданная по картине Дюрера с изображением императора (1513) для Городского совета Нюрнберга. 23 августа 1843 года в честь тысячелетия подписания Верденского договора статуя, выполненная Иоганном Непомуком Цвергером, была установлена на Старом мосту. В 1914 году, после сноса моста, памятник был перемещён в Исторический музей. В Ландау-Нуссдорф в 2002 году был возведён мемориал в память о Крестьянской войне, разработанный Питером Браухле[de] по мотивам чертежа «Крестьянской колонны» Дюрера (ок. 1528).

Изучение биографии и творчества

Самыми ранними биографиями Дюрера стали работы Нейдёрфера, Штрейля и Камерария, которые зафиксировали события его жизни, однако практически не дали оценок его произведениям. Первым, кто обратился к творчеству художника и, в первую очередь, его гравюрам, стал Вазари. Зандрарт в своей работе Teutsche Academie der Edlen Bau-, Bild- und Mahlerey-Künste (1674—1679) создал идеализированный образ художника. Изучение биографии и творчества Дюрера на научной основе началось в XIX веке[90].

Первый каталог с описанием гравюр Дюрера выпустил Адам фон Барч[de] (Вена, 1808). Несмотря на некоторые ошибки, допущенные в этом издании, все последующие каталоги гравюр художника опирались на труд Барча. Один из наиболее полных каталогов с копиями гравюр издал в Лейпциге Геллер (1827—1831)[90].

В 1860 году в Париже вышла четырёхтомная монография Эмиля Галишона (фр. Emile Galishon) «Альбрехт Дюрер: его жизнь и творчество». В этом же году в Нёрдлингене была опубликована работа Августа фон Эйе[de] Leben und Wirken Albrecht Dürers. В своём двухтомном труде (Лейпциг, 1876; второе издание — 1884) М. Таузинг[de] сделал попытку связать жизненный и творческий путь художника с событиями современной ему эпохи[90]. Во второй половине XIX века было положено начало переизданию трактатов Дюрера и публикации его эпистолярного наследия, дневниковых записей, черновиков научных сочинений[91]. Лучшими изданиями его литературных трудов на немецком языке стали издания К. Ланге и Ф. Фузе (Dürers schriftlicher Nachlass, Halle, 1893) и Э. Гейдриха[de] (Albrecht Dürers schriftlicher Nachlass, Berlin, 1910).

В историографии творчества художника в XIX веке оформилось два направления. Одна часть исследователей (в том числе Г. Дехио[de], Б. Хендке) считала, что в Германии не было периода Возрождения, и Дюрер и его современники относились к художникам поздней готики. Другие (Г. Вёльфлин, В. Вейсбах[de], К. Бурдах) начинали отсчёт эпохи Возрождения в Германии с конца XV века и считали Дюрера её представителем. Г. Вёльфлин в своей работе («Искусство Италии и Германии эпохи Ренессанса») проследил на примере его творчества как складывалось немецкое культурное сознание под воздействием идей итальянского Возрождения. Э. Панофский, следуя методу «скрытого символизма», изучал связь формы и содержания в произведениях художника. В монографиях Э. Флехзига и В. Вэтцольда особое внимание обращается на проблемы отношения Дюрера к Реформации, крестьянам[92].

К пятисотлетию со дня рождения Альбрехта Дюрера вышли в свет несколько сборников со статьями о его контактах с современниками-гуманистами, влиянии художника на развитие европейского искусства, происхождении его семьи. В конце XX века исследователи Ф. Винцингер, Ф. Анцелевский, Э. Ульманн реконструировали его жизнь и творчество, опираясь на документы, письма, рассказы о своей жизни, оставленные самим художником[93]. На рубеже веков широкое распространение получило изучение отдельных изобразительных тем, использовавшихся Дюрером[94], в том числе с гендерной точки зрения[95][96].

Комментарии

1.↑ Сохранилось также ещё одно произведение Дюрера автобиографического характера — «Памятная книжка» в виде четырёх записей (1502, 1503, 1507—1509 и 1514) на одном листе (Гравюрный кабинет, Берлин).
2.↑ Перед отъездом Дюрер написал портреты отца и матери.
3.↑ Цеха в Нюрнберге были запрещены после восстания 1349 года. Сенат создал объединения ремесленников, не имевших автономии, но которым было разрешено, кроме прочего, внедрять новые технологии[24].
4.↑ Пиркгеймер одолжил художнику деньги на эту поездку.
5.↑ Его здание сгорело в 1505 году и в то время восстанавливалось.
6.↑ Об этом пишет Дюрер в своём послании (1524) Нюрнбергскому Совету.
7.↑ Тот был болен, но дал знать немецкому художнику, что хочет увидеться с ним.
8.↑ Выше Большого совета был так называемый Малый Совет, состоявший из старейшин.
9.↑ В 1585 году, когда Рудольф II приобрёл картину Дюрера, рама осталась в Нюрнберге[35].
10.↑ Особенно важным для Дюрера было поддержание своего реноме во Франкфурте, на ярмарки в этом городе съезжались книгоиздатели со всей Германии[10].
11.↑ Имгофы — нюрнбергские купцы и банкиры. Дюрер был связан дружескими узами с представителями этой семьи. Имгофы вели финансовые дела художника.
12.↑ Семнадцать гравюр на дереве — 1503—1505 и две — 1510 год. В 1511 году вышли отдельным изданием в виде книги.
13.↑ Двенадцать гравюр на дереве, из них семь были выполнены в 1497—1500 годах, остальные пять — в 1510. В 1511 году вышли отдельным изданием в виде книги.
14.↑ «Триумфальная процессия» осталась незавершённой. Дюрер сделал для него изображение колесницы.
15.↑ Письмо Пиркгеймера архитектору Иоганну Черте[de].
16.↑ Из письма Дюрера (1524) Нюрнбергскому Совету.
17.↑ Эразм и художник обменялись подарками: Дюрер получил плащ «испанского покроя» и три картины, в свою очередь он передал Эразму экземпляр «Страстей на меди». Спустя несколько лет (1526) Дюрер, по желанию Эразма, выгравировал его портрет — это была последняя работа художника в жанре портрета[45]. Создание портрета художник сильно затянул и выполнил его только после многочисленных напоминаний Эразма, передаваемых последним через Пиркгеймера. Возможно, промедление Дюрера объясняется его разочарованием в Эразме в связи с занятой последним позицией в вопросах реформации.
18.↑ Автор первой известной биографии Дюрера.
19.↑ В энциклопедии «История математики с древнейших времён до начала XIX столетия» магический квадрат Дюрера называется «первым в Европе».
20.↑ нем. Underweysung der messung mit dem zirckel und richtscheyt in Linien ebnen vnnd gantzen corporen durch Albrecht Dürer zusamen getzogen und zu nutz allen kunstlieb habenden mit zugehörigen figuren in truck gebracht im jar. MDXXV, полное название в переводе «Руководство к измерению циркулем и линейкой, в плоскостях и целых телах, составленное Альбрехтом Дюрером и напечатанное с соответствующими чертежами в 1525 году на пользу всем любящим искусство». Автор предварил книгу посвящением Виллибальду Пиркгеймеру.
21.↑ На русский язык отрывок полностью переведён В. Лазурским. См. Дюрер А. О шрифте. Факсимиле / Перевод, комментарии, послесловие, оформление и макет В. Лазурского. — М.: Книга, 1981.
22.↑ Много лет спустя, во время своего путешествия по Нидерландам, Дюрер безуспешно пытался получить хранившиеся у Маргариты Австрийской записи Барбари, вероятно, надеясь узнать его метод построения человеческой фигуры.
23.↑ Сохранились рисунки, доказывающие, что Дюрер занимался проблемами построения тела лошади, по его словам, сопроводительные тексты были у него украдены.

Источник

Ма́уриц Корне́лис Э́шер (нидерл. Maurits Cornelis Escher ([ˈmʌu̯rɪts kɔrˈneːlɪs ˈɛʃər̥])[5]; 17 июня 1898, Леуварден, Нидерланды — 27 марта 1972, Хилверсюм, Нидерланды) — нидерландский художник-график. Известен прежде всего своими концептуальными литографиями, гравюрами на дереве и металле, в которых он мастерски исследовал пластические аспекты понятий бесконечности и симметрии, а также особенности психологического восприятия сложных трёхмерных объектов, самый яркий представитель имп-арта.

Нидерланды (1898—1922)

Мауриц Эшер (уменьшительное нидерл. Mauk — «Маук») родился 17 июня 1898 года в городе Леуварден, административном центре нидерландской провинции Фрисландия, в семье инженера. Его родителями были Джордж Арнольд Эшер (George Arnold Escher) и Сара Адриана Глейхман-Эшер (Sarah Adriana Gleichman-Escher, вторая жена Джорджа, дочь министра), Мауриц был их младшим сыном (у него было четыре старших брата, Беренд и Эдмонд от первого брака отца, Арнолд и Ян от второго[6][7]). Семья жила во дворце «Princessehof», в XVIII веке принадлежавшем Марии Луизе Гессен-Кассельской, матери статхаудера Вильгельма IV. Сейчас в этом дворце открыт музей керамики[8][9], во дворе которого стоит стела с изразцами, выполненными Эшером[L 1].

В 1903 году семья переехала в Арнем[10], где с 1907 года мальчик некоторое время учился столярному делу и музыке, в возрасте семи лет он год провёл в детской больнице в приморском городе Зандворт для улучшения слабого здоровья. С 1912 по 1918 год Мауриц учился в средней школе. Хотя с раннего возраста он проявлял способности к рисованию, его успехи в школе были весьма посредственными (в числе прочего, он провалил экзамен и по рисованию). В 1916 году Эшер выполняет свою первую линогравюру, портрет своего отца Дж. А. Эшера[8].

В 1917 году семья Эшеров переехала в Остербек (пригород Арнема). В то время Эшер и его друзья на протяжении нескольких лет увлекались литературой, Мауриц писал стихи и эссе. Он не смог сдать четыре выпускных экзамена и из-за этого не смог получить аттестата зрелости. Несмотря на отсутствие аттестата, из-за ошибки в голландском законодательстве он смог добиться отсрочки от службы в армии для продолжения учёбы и в 1918 году стал брать уроки архитектуры в Техническом училище Делфта. Из-за плохого здоровья Эшер не справился с учёбой и был отчислен[8][11], но в 1919 году всё же поступил в Школу архитектуры и декоративных искусств в Харлеме, которую закончил в 1922 году[L 2]. Там его учителем был художник Самуэль де Мескита, оказавший на молодого человека огромное влияние. Эшер поддерживал дружеские отношения с Мескитой вплоть до 1944 года, когда Мескита, еврей по происхождению, 1 февраля был вместе с семьёй арестован и отправлен нацистами в Освенцим. Почти сразу после прибытия (предположительно, 11 февраля) Мескита и его жена были умерщвлены в газовой камере. После гибели учителя Эшер помог отправить его работы в амстердамский музей «Стеделейк», оставив у себя лишь один эскиз со следом немецкого сапога, а в 1946 году он организовал в упомянутом музее мемориальную выставку[8].

Эшер совершенно сознательно выбрал карьеру гравёра, а не художника (маслом). По мнению исследователя его творчества Ханса Лохера, Эшера привлекала возможность получения множества оттисков, которую предоставляли графические техники, так как его уже в раннем возрасте интересовала возможность повторения образов[7].

В 1921 году Эшер с семьёй посетил Северную Италию и Французскую Ривьеру. Он впервые побывал за границей и получил возможность познакомиться с искусством итальянского Возрождения, которое произвело на него сильнейшее впечатление[L 3]. Он рисует оливковые деревья, начинает эксперименты со сферами, зеркалами. Его гравюры иллюстрируют юмористический буклет его друга, Ада ван Столка Flor de Pascua («Пасхальный цветок»), вышедший в октябре в Нидерландах. Первой печатной работой, проданной большим тиражом, была «Святой Франциск» (проповедь птицам)[8]. Уже в этой книге начинают появляться мотивы, характерные для позднего творчества Эшера, как, например, искажение пространства в его автопортрете в сферическом зеркале.

Италия (1922—1935)

В апреле 1922 года Эшер с двумя друзьями уезжает в Италию, где к ним присоединилась сестра одного из друзей. По легенде, мать проводила сына словами «Сын мой, не кури слишком много»[11] (Эшер всю жизнь был заядлым курильщиком[L 4]). Два его друга возвращаются из Флоренции в Нидерланды через пару недель, так как у них закончились средства, и дальше Эшер едет в Сан-Джиминьяно. Он рисует Вольтерру и Сиену, впервые видит флуоресцирующее море, всю весну 1922 года проводит за городом, рисуя пейзажи, растения и насекомых. Посетив также Ассизи, Равенну, Венецию, Падую и Милан, в июне Эшер возвращается в Остербек с намерением окончательно переехать в Италию[L 5]. В сентябре 1922 года он на пароходе плывёт в Испанию, где посещает Барселону и Мадрид, посещает бой быков, а затем едет в Гранаду и изучает в Альгамбре мавританский стиль. Вернувшись в Италию, он с ноября поселяется в Сиене, где в августе 1923 года проходит его первая персональная выставка, где художнику удалось продать одну работу. С ноября 1923 года Эшер живёт в Риме. До 1935 года он каждый год путешествовал по Италии не меньше двух месяцев, посетив Сицилию, Абруццо, Кампанью, а также Корсику, Мальту и Тунис[L 6]. В этот период он создал множество пейзажей, в перспективе которых уже угадываются будущие геометрические опыты художника.

В марте 1923 года во время путешествия в Равелло Эшер впервые встречается с Джеттой (Джулией) Умикер (нем. Jetta Umiker), дочерью швейцарского промышленника (до 1917 года управляющего двумя текстильными фабриками в Нахабине под Москвой[L 6]). Мауриц объяснился с ней в последний момент, когда семья девушки уже почти уехала домой, в Швейцарию; они были помолвлены, а 12 мая 1924 года сыграли свадьбу в Виареджо, в Италии. В свадебное путешествие они едут в Остербек, останавливаясь надолго по дороге в Генуе, Аннеси, Париже и Брюсселе, а затем возвращаются жить в Италию и покупают недостроенный дом в Фраскати, около Рима. С октября 1925 года они переезжают в этот дом[11]. 16 октября брат Эшера Арнолд погиб в горах в Южном Тироле; художник был вынужден посетить место для опознания тела. Именно после этого Эшер создаёт свои «Дни творения».

В Риме в июле 1926 года у пары рождается сын, Джордж. На крещении ребёнка присутствовали Виктор Эммануил III и Муссолини[11][12]. Второй сын, Артур, родился в 1928 году.

В конце 1920-х годов Эшер набрал существенную популярность в Нидерландах, не в последнюю очередь благодаря стараниям переехавших к тому времени в Гаагу родителей[L 7]. Так, в 1929 году он смог провести пять выставок в Голландии и Швейцарии, получивших благоприятные отклики в прессе, в том числе в наиболее влиятельных нидерландских газетах. Именно в этот период картины Эшера впервые были названы механическими и «логическими»[8]. С 1931 года художник всё больше обращается к торцовой ксилографии. Всего он создал 448 литографий и гравюр и около 2 тысяч рисунков и набросков[13]. Несмотря на это, в течение всего итальянского периода Эшер не мог содержать семью на заработки от продажи своих работ и жил на финансовую помощь отца[L 8].

В конце 1930 и в 1931 году у Эшера обострились проблемы со здоровьем, создание новых работ замедлилось. Однако Г. Дж. Хогеверф (нидерл. G. J. Hoogewerf), директор голландского исторического музея в Риме, предложил ему написать в журналы о нескольких его работах и издать книгу. Отобранные работы были опубликованы в 1932 году в составе книги Emblemata. В 1933 году кабинет гравюр амстердамского Рейксмюсеума, ведущего музея Нидерландов, приобрёл двадцать шесть произведений Эшера[11].

Эшеры живут в Италии до 4 июля 1935 года[11]. Из-за ухудшения политического климата в фашистской Италии и из-за проблем со здоровьем девятилетнего сына семья была вынуждена продать дом в Риме и покинуть Италию[L 9].

Швейцария и Бельгия (1935—1941)

Сразу после переезда в Шато-д’О (Швейцария), летом 1935 года, Эшер заезжает по делам в Гаагу, к родителям, где рисует один из известнейших портретов отца. Жизнь в Швейцарии была дороже, и Эшерам потребовалось некоторое время усердно работать. Джетта вновь стала заниматься фортепиано, Эшер вступил в шахматный клуб. Он пробовал создавать пейзажи, но был разочарован потерей той теплоты, что получалась в пейзажах итальянских. В начале 1936 года он вновь решил отправиться в Южную Европу и предложил одной судоходной компании делать изображения их кораблей и гаваней, в которые те заходят, в обмен на бесплатный проезд. К его удивлению, компания «Адрия» согласилась; Джетта присоединилась к его поездке в мае, а к 1 сентября пара вновь вернулась в Шато-д’О. Это было последнее большое путешествие художника по средиземноморской Италии[8]. На пароходе они проплыли вдоль побережья Италии и затем в Испанию, где Эшер вторично посетил Альгамбру. К концу 1936 года Эшер создаёт свою первую картину невозможной реальности «Натюрморт с улицей».

1937 год является переходным в творчестве Эшера, когда он сменил жанр пейзажа на создание произведений, воплощающих геометрические конструкции[14].

В августе 1937 года семья, которая так и не смогла привыкнуть к атмосфере сельской Швейцарии, переезжает в Уккел, пригород Брюсселя. Эшер показывает своему брату-кристаллографу Бееру (Беренду) картину, над которой он работает, и тот видит возможности применения этих идей в кристаллографии. В 1938 году Эшер создаёт основу для своей знаменитой литографии «День и ночь».

14 июня 1939 года в Гааге в возрасте 96 лет умирает Джордж Арнолд Эшер, отец художника. Несколькими месяцами позже Эшер создаёт знаменитые «Метаморфозы». 27 мая 1940 умирает Сара Глейхман Эшер. В это время Брюссель уже был оккупирован нацистской Германией, и Эшер не смог присутствовать на похоронах матери. Вторую половину года он обустраивал её финансовые дела, а также выполнял заказ мэрии Лейдена по украшению здания[11].

Нидерланды (1941—1972)

В январе 1941 года Эшеры возвращаются в Нидерланды. С 20 февраля 1941 года семейная пара жила в городе Барн (Baarn)[13], в 1955 году они переехали в новый дом в том же городе. Эшер пережил немецкую оккупацию в Нидерландах. Ещё до конца войны он выполнил эскиз диплома для Временной академии в Эйндховене, учебного заведения, существовавшего в освобождённой от оккупации юго-восточной части страны. Сразу после войны Эшер участвовал в выставке художников, отказавшихся сотрудничать с нацистским режимом[11].

В 1946 году Эшер начинает интересоваться технологией глубокой печати, но она отнимала у него слишком много времени, отчего до 1951 года он выполнил не более семи оттисков в манере меццо-тинто, и более не работал в технике углублённой гравюры, предпочитая тоновые контрасты, а не линейный контур[L 2].

В 1949 году Эшер с двумя другими художниками устраивает большую выставку своих графических работ в Роттердаме; ряд произведений продаётся, художники рассказывают об их создании (в частности, Эшер рассказывал, что для создания «Рептилий» он делал маленькую фигурку из пластилина, которую передвигал по столу[8]). После публикации двух статей Эшер стал известен в США, у него в конце 1950 года берёт интервью корреспондент британского журнала «Студио» Израэль Шенкер. Текст интервью был опубликован в феврале 1951 года. В том же году статьи об Эшере публикуют журналы «Тайм» (2 апреля) и «Лайф» (7 мая)[11]. С этого момента Эшер, который был популярен в Европе, но мало известен в Америке, получает всемирную известность.

Расцвет популярности

В 1950-х годах Эшер приобрёл большую популярность в качестве публичного лектора, а в 1950 году в Вашингтоне проходит первая его персональная выставка в США. После этого резко увеличиваются продажи его произведений в США. Так, в середине 1950-х годов через вашингтонского дилера он продал 150 отпечатков на сумму 2125 долларов[11]. Художник много путешествует, с 1954 по 1961 год он совершает ежегодно как минимум одно путешествие на корабле, обычно в Италию. В 1954 году большая выставка его работ проходит в музее «Стеделейк» одновременно со Всемирным математическим конгрессом в Амстердаме[14][15]. В результате значительно сокращается время для создания произведений — в 1954 году Эшер выполнил только две работы[11].

27 апреля 1955 года королева Вильгельмина производит Эшера в рыцари (пятая степень, рыцарь ордена Оранье-Нассау (англ.)). В 1957 году художнику заказывают фреску в Утрехте, работа над ней продолжалась почти весь 1958 год. В октябре 1958 года Джордж Эшер заканчивает университет и эмигрирует в Канаду.

После изучения статьи геометра Дональда Коксетера из Оттавы, который проиллюстрировал систему образцов, уменьшающихся по мере удаления от центра (гиперболические замощения плоскости), Эшер создаёт ряд работ (эффект Коксетера наблюдается как минимум в шести, в частности, «Предел — круг») с уменьшением объектов при приближении к центру или при удалении от него[11].

В 1959 году художник встретился с химиком и кристаллографом Каролиной Макгиллаври и по её приглашению в августе 1960 года выступает с лекцией о симметрии на международной кристаллографической конференции в Кембридже. 29 августа он плывёт в Ванкувер, в октябре выступает с лекциями в Оттаве и Массачусетском технологическом институте.

В то же время художник получает опубликованную годом ранее статью Лайонела Пенроуза и Роджера Пенроуза из «Британского журнала психологии» и под влиянием описанного в статье эффекта «лестницы Пенроуза» создаёт картину «Вверх и вниз»[L 2]. В 1958 году публикуется Regelmatige vlakverdeling («Правильное деление плоскостей»), в 1959 году — Grafik en Tekeningen («Графические работы»), в которой 76 работ прокомментировал сам художник.

29 июля 1961 года во влиятельном еженедельном журнале «Сатердей ивнинг пост» была напечатана большая статья Эрнста Гомбриха о творчестве Эшера.

Последние годы

В 1962 году художник переносит срочную операцию и долгое время пребывает в госпитале. В 1964 году Эшер снова отправляется в Канаду, чтобы повидать сына и прочитать несколько лекций, но почти сразу попадает в Торонто на операцию и затем возвращается в Европу. После этого его здоровье ухудшается, и в конце 1960-х годов он нуждается в постоянном уходе.

В 1965 году Эшер получает художественную премию города Хилверсюм (нидерл. Hilversumse Cultuurpreis), а Каролина Макгиллаври публикует книгу «Symmetry Aspects of M. C. Escher’s Periodic Drawings» («Симметричные аспекты периодических рисунков Эшера»). В октябрьском номере научно-популярного журнала «Сайентифик америкэн» за 1967 год выходит статья, посвящённая творчеству Эшера. В 1967 году королева Юлиана производит Эшера в рыцарский чин четвёртой степени (офицер ордена Оранье-Нассау). В 1968 году в Гааге была организована ретроспектива в честь 70-летия Эшера; в конце того же года Джетта, которая так никогда и не была довольна жизнью в Голландии[16], возвращается в Швейцарию. Хотя формально супруги не разводились, они больше никогда не жили вместе.

В июле 1969 года Эшер создаёт свою последнюю гравюру на дереве — «Змеи». В 1970 году происходят ещё одна операция и госпитализация, Эшер переезжает в дом для престарелых художников «Роса Спир хёйс» (нидерл. Rosa Spier Huis) в городе Ларен, около Хилверсюма. На Всемирной выставке в Осаке демонстрируется фильм о его творчестве[17].

В 1971 году публикуется «De werelden van M. C. Escher» («Миры Эшера»), книга ещё при жизни художника была переведена на английский язык.

Эшер скончался 27 марта 1972 года в госпитале «Диаконессехёйс» (нидерл. Diakonessehuis) в Хилверсюме[14] от рака кишечника[L 10]. Похоронен в Барне на кладбище Ниве алхемеен бехраафсплаатц (нидерл. Nieuwe Algemeen Begraafsplaats)[L 11].

У Эшера было три сына: Джордж (1926), Артур (1928) и Ян (1938)[18]. Старший из них, Джордж, регулярно читает лекции о творчестве отца[19].

Творчество

Для сюжетов «классических» произведений Эшера («Рисующие руки», «Метаморфозы», «День и ночь», «Рептилии», «Встреча», «Дом с лестницей» и т. д.) характерно остроумное осмысление логических и пластических парадоксов. В сочетании с виртуозной техникой это производит сильнейшее впечатление. Многие графические и концептуальные находки Эшера вошли в число символов XX века и впоследствии неоднократно воспроизводились или «цитировались» другими художниками.

В то же самое время работы Эшера подчёркнуто относятся к элитарному искусству. Это даже вызывало критику его творчества как непонятного рядовому зрителю[20].

В процессе работы художник брал идеи из математических статей, в которых рассказывалось о мозаичном разбиении плоскости, проецировании трёхмерных фигур на плоскость, неевклидовой геометрии, «невозможных фигурах», логике трёхмерного пространства. Хотя Эшер не принадлежал к основному потоку авангардного искусства XX века, считается[21], что его творчество следует рассматривать в контексте теории относительности Эйнштейна, фрейдовского психоанализа, кубизма и прочих достижений в области соотношений пространства, времени и их тождественности.

Одним из самых выдающихся аспектов творчества Эшера является изображение «метаморфоз», фигурирующих в разных формах во множестве работ. Художник подробно исследует постепенность перехода от одной геометрической фигуры к другой, посредством незначительных изменений в очертаниях. Кроме того, Эшер неоднократно рисовал метаморфозы, происходящие с живыми существами (птицы превращаются у него в рыб и прочее) и даже «одушевлял» в ходе метаморфоз неодушевлённые предметы, превращая их в живые существа.

Мауриц Эшер одним из первых стал изображать в своих мозаичных картинах фракталы. Во время XII Всемирного Математического Конгресса в Амстердаме в 1954 году была открыта выставка работ Эшера[15]. Математическое описание фракталов было предложено только в 1970-е годы (термин «фрактал» был введён в 1975 году).

На множестве картин Эшера происходит демонстрация упорядоченного сечения плоскости или заполнение её тождественными формами, которые без зазоров, плотно, прилегают друг к другу (навеяно «мавританским» средневековым стилем).

Пейзажи

Во время пребывания в Италии, Швейцарии и Бельгии Эшер создал несколько десятков пейзажей, в основном ксилографий, тщательно прорисованных и выполненных в абсолютно реалистическом стиле (исключением является ранняя литография «Лес около Ментона», напоминающий раннее творчество Пита Мондриана[L 12]). Это в основном результаты путешествий Эшера по Италии, на Корсику и на Мальту. В 1939 году он также выполнил серию видов Делфта. Но в этих пейзажах, например, «Бонифачо, Корсика» или «Сиенские крыши», уже просматривается необычная перспектива: виды городов даются сверху или с большого расстояния. В поздних работах Маурица Эшера эта перспектива была развита для создания оптических иллюзий.

Мозаики

Математически доказано, что регулярное замощение плоскости возможно только тремя правильными многоугольниками: треугольником, квадратом и шестиугольником. Эшер интересовался как регулярными мозаиками, так и нерегулярными. Кроме того, что художник использовал нерегулярные мозаики (образующие неповторяющиеся узоры), он много работал с метаморфозами, изменяя многоугольники под зооморфные формы, заполняющие поверхность. Интерес к мозаикам проявился в 1936 во время путешествия в Испании[22] под влиянием геометрических орнаментов Альгамбры.

Художник не только интересовался нерегулярным заполнением плоскости, называя это игрой[L 2], он совмещал эксперименты с заполнением плоскости с экспериментами с переходами плоскости в объём и наоборот («Рептилии»).

Многогранники

Многогранники в работах Эшера играют роль как основной фигуры, так и вспомогательных элементов. В работах «Порядок и хаос» и «Звёзды» художник использует негеометрические формы для усиления впечатления от правильности центральных фигур: в первой из упомянутых работ в символе порядка и красоты отражается хаотическое собрание ненужных, сломанных, разбитых предметов, а во второй в конструкции из трёх правильных полых октаэдров живут два хамелеона.

Многоугольники, как и сферы, используются в работах Эшера для создания перспективы. Последней литографией в серии многоугольников была «Гравитация». На ней изображён додекаэдр, образованный двенадцатью плоскими пятиконечными звёздами. На каждой из площадок живёт длинношеее четырёхногое бесхвостое фантастическое животное; его туловище находится в пирамиде, в отверстия которой оно высовывает конечности, верхушка пирамиды является одной из стен жилища соседнего чудовища. Пирамиды одновременно выступают и как стены, и как полы: литография служит переходом к группе относительности[L 2].

Спирали

Основных видов спиралей, используемых Эшером в своих работах, можно назвать три: спирали-мозаики (например, гравюра «Водовороты», в которой художник работал над бесконечным множеством применительно к заполнению поверхности), образование поверхности (например, в гравюре «Сферические спирали» изображены 4 ленты, образующие сферическую поверхность, проходящие от полюса к полюсу, бесконечно малые на полюсах и широкие к экватору), закручивание спиралей самих в себя (работа «Спирали»)[22][L 2].

Форма пространства

Эшера волновали особенности перехода от плоскости к пространству, взаимодействие имеющих определённую форму двухмерных фигур и трёхмерных существ, способных передвигаться в пространстве. Эшер стремился иллюстрировать динамику явления, и видел абсурд в том, что несколько проведённых линий могут восприниматься глазом как объёмная фигура[L 2]. Примером работы, в которой художник изучал такое восприятие — в работе «Три пересекающиеся плоскости», где каждая плоскость, составленная из квадратных плиток, расположенных в шахматном порядке, сокращается в перспективе до точки, три получившиеся точки образуют равносторонний треугольник. Помимо этого, Эшер работал над заполнением пространства; на его взгляд[L 2], из созданных на эту тему работ идеальной по композиции может считаться третий «Предел круга» (рыбоподобные фигуры уменьшаются при удалении от центра круга, плотно заполняя при этом поверхность; подобное уменьшение может быть бесконечным; при этом картина демонстрирует один из видов неевклидова пространства, описанный Анри Пуанкаре: теоретически находящийся в этом пространстве человек не будет чувствовать ничего необычного, но не сможет нарисовать фигуры с четырьмя прямыми углами, соединёнными прямыми линиями, так как в этом пространстве не существует квадратов и прямоугольников[22]).

Из известных работ Эшера, связанных с формой пространства, можно назвать также его ленты Мёбиуса.

Логика пространства

В качестве картины, в которой исследуется и логика пространства, и его топология, можно назвать литографию «Выставка гравюр». Центральная часть пространства растянута, при этом оно изгибается по часовой стрелке вокруг незаполненного центра. Справа снизу вход; следуя взглядом по галерее, читатель выходит на левый нижний угол, в котором стоит юноша, по размерам раза в четыре больше первого. Юноша рассматривает пароход, изображённый на гравюре, которая идёт влево; на ней изображены лодки, канал, дома; из одного из окон выглядывает женщина, которая смотрит… на крышу галереи, в которой находится юноша.

Художник создавал на своих картинах оптические иллюзии, в основном с помощью светотени. Например, на картине «Куб с полосками» невозможно определить, в какую сторону обращены объёмные «пуговицы», расположенные на ленте.

Кроме того, «игрой» с логикой пространства являются картины Эшера, на которых изображены различные «невозможные фигуры»; Эшер изображал их как отдельно, так и в сюжетных литографиях и гравюрах, самой примечательной из которых является, вероятно, литография «Водопад», основанная на невозможном треугольнике (треугольник Пенроуза). Водопад играет роль вечного двигателя, а башни кажутся одинаковой высоты, хотя в каждой из них на этаж меньше, чем в соседней. Две другие гравюры Эшера с невозможными фигурами — «Бельведер» и «Спускаясь и поднимаясь». Все три созданы между 1958 и 1961 годами.

Эшер работает с проблемами перспективы, начиная с ранних гравюр («Вавилонская башня»); спустя десятилетия после её создания работа над перспективой велась уже не ради интересных ракурсов, но и для создания полуабсурдных произведений, позволяющих рассмотреть один и тот же объект с разных точек в рамках единой картины («Другой мир II», «Выше и ниже»). Например, на литографии «Выше и ниже» художник разместил сразу пять «точек исчезновения» (точек, которые «сообщают» глазу человека о бесконечности пространства).

Самовоспроизведение и информация

Наиболее полное исследование этого вопроса в творчестве художника освещено в книге Дугласа Хофштадтера «Гёдель, Эшер, Бах: эта бесконечная гирлянда» («Gödel, Escher, Bach: An Eternal Golden Braid»), выпущенной в 1980 году и награждённой Пулитцеровской премией.

Наиболее очевидна тема самовоспроизведения в литографии «Рисующие руки»: хорошо прорисованы кисти рук, выходящие из ещё лишь набросанных манжетов; каждая из кистей рук рисует манжет соседней руки. Возникает «странная петля», в которой уровни рисующего и рисуемого взаимно замыкаются друг на друге[L 13].

Группу картин Эшера Хофштадтер называет «рекурсивными», в них «фон может рассматриваться как отдельный самостоятельный рисунок», а первый рисунок по отношению к второму является фоном[L 14].

Дизайн

За свою жизнь Эшер создал большое количество дизайнерских работ по заказам разных организаций. Самым большим (длина 48 м) является произведение «Метаморфоза III», выполненное в 1968 году (открыто для публики 20 февраля 1969 года) по заказу Королевской Почты Нидерландов (PTT) и состоящее из соединения различных мотивов и цветов (фактически является сильно увеличенной версией работы 1939 года «Метаморфоза II»). Долгое время оно висело в Гааге в почтовом отделении на площади Керкплейн, но 17 января 2008 года в связи с переездом почтового отделения было перенесено в аэропорт Схипхол, где висит в одном из залов вылета[23].

Среди прочего, Эшер также выполнил дизайн обёрточной бумаги для нескольких компаний, в том числе для крупной сети нидерландских магазинов De Bijenkorf, почтовых марок, денежных банкнот, экслибрисов для своих друзей, плафона для главного здания компании Philips в Эйндховене, трёх колонн для школы в Гааге и рельефа для другой школы, также в Гааге. Большая часть этих проектов не была реализована.

Книги, иллюстрированные Эшером

A. P. van Stolk. Flor de Pascua. — Baarn, 1921.
E. E. Drijfhout. XXIV Emblemata dat zijn zinne-beelden. — Bussum, 1932.
J. Walch. De vreeselijke avonturen van Scholastica. — Bussum, 1933.

Книги, написанные Эшером

M. C. Escher. Regelmatige vlakverdeling. — Utrecht, 1958.
M. C. Escher. Grafiek en tekeningen. — Zwolle, 1959.
M. C. Escher. The graphic work of M. C. Escher. — New York, 1961.
R. Escher, M. C. Escher. Bewegingen en metamorfosen. Een briefwisseling. — Amsterdam, 1985.

Наследие

В 1968 году, за 4 года до смерти, Эшер создал фонд The M. C. Escher Foundation для того, «чтобы сохранить его наследие»[30]. The M. C. Escher Foundation продолжает организовывать выставки работ художника, выпускать книги и фильмы о нём и его работах. Однако фонд не наследовал его авторские права.

В качестве владельца авторских прав выступает The M. C. Escher Company B. V. Этот фонд управляет всеми авторскими правами на работы Эшера, включая все изображения и текст, как устный, так и письменный[31]. Несмотря на то, что он базируется в Нидерландах, The M. C. Escher Company B. V. принимает весьма активное участие в устранении нарушений авторских прав в США. В частности, фонд недавно выиграл дело против американской торговой фирмы Rock Walker[32].

В 2002 году в Гааге, в бывшем королевском дворце, ранее использовавшемся как выставочный зал (нидерл. Het Paleis), открылся музей Эшера, в котором выставлены его наиболее известные графические работы[33].

На стене пансиона в Равелло, где останавливался Эшер и где он, в частности, встретил свою будущую жену, установлена мемориальная доска[L 15].

Интересные факты

Эшер был левшой[13].
В честь Эшера назван открытый в 1985 году астероид[34].
Образ литографии «Относительность» регулярно используется в других художественных произведениях: он присутствует в одной из комнат Города Гоблинов в фильме «Лабиринт»[35][36][37], персонажи мультсериала «Футурама» в серии «I, Roommate» во время поисков квартиры одному из героев посещают в том числе «эшеровский» дом, образ присутствует в клипе Red Hot Chili Peppers на песню Otherside[38].
В песне «Странного Эла» Янковича White & Nerdy, пародирующей образ нерда, есть строчка «MC Escher that’s my favorite MC».

Источник